Минск не узнать. Многие здания разрушены, сожжены. Кругом горы битого кирпича, руины, огромные воронки от бомб, снарядов. Город вымер, притих, но не покорился. Взлетают на воздух цистерны с горючим.
С каждым днем труднее становилось вести подпольную работу. Гитлеровцы свирепствовали: непрестанно проводились облавы, аресты. Взрослому человеку трудно было пройти по городу, чтобы не подвергнуться обыску. А уж если ты несешь какой-то сверток или в руках сумка — развернут, все перероют.
Уже третьи сутки Григорий Смоляр, секретарь подпольного райкома партии, действовавшего в районе гетто, уходил от погони. На квартире, где он жил, фашисты устроили засаду, но старушка-соседка успела предупредить. Пришлось вернуться. Но куда идти? Есть еще явочная квартира — в районе Червеньского
Все это видел Григорий Смоляр, видел и ничего не мог сделать. Один против двух десятков гитлеровцев — тоже воин, но только если в его руках не пистолет, в котором семь патронов, а автомат...
Гавриловы приехали в город Уральск из глухой деревеньки Турбанки Васильсурской области Нижегородской губернии (так раньше называлась Горьковская область).
В мазанку к Гавриловым пришли белоказаки и угнали отца за Чаган — рыть окопы. Вернулся он недели через две. Вошел в избу расстроенный: «Генералы гонят на Саратов войска, к осени грозят взять Москву».
Вот сюда-то, к станции Семиглавый Map, и вел поезд с новым подкреплением белых машинист Семен Шрамко. Паровоз все время шел без огней. Вот заскрежетали тормоза, и поезд остановился. Послышались приглушенные голоса вышедших из темноты людей. К платформам приставили трапы, стали скатывать орудия.
Но вот радостное возбуждение улеглось. Горнисты затрубили сбор. Огромная, перемешавшаяся серая солдатская масса заволновалась, хлынула в разные стороны. И тогда многие увидели подростка с карабином, который одиноко стоял между строящимися частями.
В одном из боев с беляками был ранен Баулин, но он не отправился в лазарет и остался в дивизии. И теперь при новом наступлении на Уральск Баулин ехал в повозке вместе со своим пехотным полком, куда он был назначен командиром. Выбыл из дивизии Красников. Раненного в том же бою в обе ноги, его увезли
Миша Гаврилов, оправившись после болезни, вступил в боевую дружину защитников города. Здесь он встретил своего товарища детства, казаха Нуртая Атанова, брата Искака. Нуртай пришел вместе с другими казахами записываться в дружину.