Имя юного героя революции Алеши Кузнецова навечно занесено в Книгу почета Всесоюзной пионерской организации имени В. И. Ленина.
Алеша высыпал в карман прохожему стакан семечек и снова закричал:
— Семечки каленые! Кому семечки?..— а потом тихо проговорил: — Чтоб они провалились! Тьфу, как надоели.
Солнце печет вовсю, на улице жарища, а Алеша стоит неподалеку от трактира, на шаг отойти не смеет.
— Семечки!.. Купите семечки!..
Нет, сегодня не везет. Неудачный день. Кричи не кричи, а покупатель не идет...
На той стороне улицы расположилась Лукерья. Возле нее — тоже мешок с семечками.
Алеша то и дело поглядывал на Лукерью, ждал что она вот-вот крикнет ему: «Алешка, пошли домой». Но Лукерья, хоть и не было покупателей, уходить, видимо, не собиралась. «Ей-то хорошо, — думал Алеша, — сама в тени устроилась, а меня на самую жару выставила. Плюнуть бы да уйти на реку».
Только знает он, нельзя уйти. Мать просила: «Сходи с Лукерьей. Может, гривенник заработаешь». Да хоть бы и не просила, Алеша сам понимает: мать больна, сестра Лена работает целый день на фабрике, а получает гроши. На хлеб и то не всегда хватает, а чтобы лекарство купить — и не думай даже.
Вот и приходится идти с Лукерьей семечки продавать.
Лукерья жадная. За пять проданных стаканов дает Алеше копейку. Но что поделаешь — семечки-то ее.
— Семечки каленые!.. Купите семечки!..
Наконец-то подошли двое покупателей. Один — парень лет четырнадцати, длинный, с маленькой головкой на тощей шее, другой— чернявый с юркими глазами, года на два помоложе...
— Почем? — спросил длинный и кинул в рот несколько семечек.
— Стакан — копейка.
— Насыпь. — Длинный оттянул карман у чернявенького.
— Сколько?
— Сколько войдет.
Алеша насыпал три стакана — полный карман.
— Наше вам с кисточкой, — кривляясь, сказал чернявенький и отбежал шагов на десять.
— А деньги? — растерялся Алеша и тут же схватил парня за рукав. — Плати!
Но парень сбросил Алешину руку.
— Ты что — спятил?.. Я ж его не знаю. Алеша кинулся к чернявенькому, но тот бегать был мастак. Он, то подпускал Алешу совсем близко, то легко уносился вперед.
Алеша вспомнил о мешке, что остался на месте. Обернулся и увидел, как длинный парень убегал с этим мешком. За ним неловко семенила Лукерья. Она кричала на всю улицу:
— Стой, ирод... Стой! Караул!.. Ограбили! Но парень нырнул в подворотню и исчез.
После того случая Лукерья не брала с собой Алешу.
Мать сначала охала да ахала. Мальчонка-то вроде при деле был, на кусок хлеба зарабатывал. А как же теперь?
Помогла подруга Лены. Ее брат был подмастерьем в сапожной мастерской. Он-то и пообещал уговорить хозяина, чтобы Алешу взяли учеником.
— Ну, Алеша, — обрадовалась мать,— старайся. Иди, милый. Хозяина слушай. Научишься сапоги шить — человеком станешь, не будем нужды знать.
